Ольга Зайцева: «Сестра всегда брала удар на себя, а я думала только о биатлоне»

Двукратная олимпийская чемпионка по биатлону Ольга Зайцева, одна из самых титулованных биатлонисток в истории страны, обожаемая болельщиками россиянка чуть больше недели назад официально объявила о завершении спортивной карьеры, а в пятницу на пресс-конференции заявила о том, что приняла предложение стать исполняющей обязанности главного тренера сборной России по биатлону.

В интервью корреспонденту "Р-Спорт" Ивану Тугарину теперь уже экс-биатлонистка отметила, что в душе она пока еще спортсменка, но готова перестраиваться на тренерскую работу. Зайцева рассказала почему не жалеет о том, что не поборолась за большой Хрустальный глобус, что всех побеждать собиралась уже на первой своей Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити, а также о том, что главной отдушиной в жизни для нее является сын Саша. Во время разговора Ольга также подчеркнула роль ее сестры и личного тренера Оксаны Рочевой в своей спортивной карьере.

– Ольга, позади официальное объявление о завершении карьеры и итоговая пресс-конференция. Что вы сейчас чувствуете? Пришло ли окончательное ощущение, что карьера позади?

– То, что карьера позади я почувствовала сразу после того, как об этом объявила. Откровенно говоря, мне сразу стало легче. Как будто камень с плеч упал. Мне было немножко стыдно перед болельщиками, но я тщательно обдумывала свою дальнейшую судьбу. Мне неловко, что болельщики, которые постоянно писали мне в комментариях "возвращайся!", находятся в ожидании. Но в голове все уже было сформулировано: пора заканчивать, оставалось только объявить. У меня в жизни начинается новый этап, я прекрасно себя чувствую. Я знаю, что этот этап - тяжелый, что, как и спорт, он ко многому обязывает, но я к этому готова. В принципе, я вхожу туда же, где и была. Люди знают меня, я знаю людей. Для кого-то, конечно, это будет шок, что меня назначили главным тренером, но я готова впитывать информацию, готова учиться. Мне очень хочется донести свой опыт до команды, особенно до женской. С одной стороны, я это все уже пережила, но с другой в душе я еще спортсменка. Я чувствую, что они делают, как они бегают, что ощущают, когда промахиваются.

– Вы когда-нибудь задумывались о том, что по окончании карьеры станете тренером?

– Заранее не загадывала, кем я буду. Должность главного тренера подразумевает координацию работы тренеров, коммуникацию со спортсменами, общение с командами. Мне это все знакомо. Сейчас научные сотрудники будут мне объяснять нюансы. Хотя они мне и знакомы, но нужно будет посмотреть на все с другой стороны. Повторю, что я готова к обучению. Постепенно я втянусь, я очень этого хочу. Думаю, что я пригожусь (улыбается).

– Не боитесь злых языков со стороны? Наверное, куда более опытные специалисты хотели бы заполучить эту должность.

– Всякие люди бывают. Естественно, есть такое. Но на эту ответственную должность, поверьте, далеко не все хотят идти. Вот, нашли меня такую (улыбается).

– Но избежать едких комментариев вряд ли удастся…

– Когда я была спортсменкой, приходилось абстрагироваться от таких людей. Мир состоит не только из добрых и пушистых. Люди все разные, у каждого свое мнение. У меня своя цель, к которой я буду идти, не обращая внимания на злопыхателей. Собаки лают - караван идет. Мне все это знакомо по спорту.

– То есть критики вы не боитесь?

– А чего бояться? Волков бояться – в лес не ходить. Я готова. Попробуем.

– Ольга Зайцева будет строгим тренером?

– Да. Я буду требовать от них всего того, что требовала от себя, чтобы добиваться результата.

– Тяжело будет что-то требовать от тех девочек, с которыми вы еще недавно бегали вместе?

– Я с ними поговорю (улыбается).

– Например, Яна Романова и Ольга Вилухина. Как вы с ними будете общаться?

– Я должна почувствовать себя тренером, мне нужно многому научиться.

– Подходит к вам Яна, и начинает разговор: "Ольга Алексеевна…"

– Почему же сразу по отчеству?! Будет просто Ольгой называть. Думаю, что проблем с девчонками не будет, хотя и им нужно меня будет воспринимать в другом качестве. Мы все должны будем к этому привыкнуть. Должно будет пройти какое-то время.

– Если сейчас оглянуться назад, довольны ли вы тем, как сложилась карьера? Или что-то все-таки поменяли бы?

– Менять в жизни ничего нельзя.

– Ваш лучший результат в Кубке мира – четвертое место в общем зачете в сезоне 2004/05…

– Тогда это был хороший результат.

– А разве кто-то с этим спорит?

– Вроде нет (смеется).

– Могли ли вы в тот сезон или в любой другой реально побороться за большой Хрустальный глобус?

– Да. Например, в том же сезоне, когда стала четвертой. Были другие сезоны, когда можно было это сделать. Просто такой цели никогда не стояло. У нас же всегда целью ставились медали чемпионата мира. Свои интересы, желание побороться за глобус – это все было второстепенным. Главное – медали чемпионата мира.

– Не обидно? Вы вот говорите, что силы бороться за победу в Кубке мира были…

– Жизненные обстоятельства так складывались. Знаете, я фаталист. Как должно было все сложиться, так и сложилось. Конечно, если изначально ставили бы цель идти к Кубку мира, может, и получилось бы. В целом сожаления, что так и не поборолась за большой Хрустальный глобус, нет. У меня же есть малый Хрустальный глобус. Малый? Ну и что? Он тоже классный (улыбается). Не было у меня цели глобусы собирать. Вот я заработала малый, он мне дорог. Круто иметь много глобусов, но у меня была цель завоевывать медали и представлять свою страну. Громко сказано, но они патриотические были, эти цели.

– Об отсутствии золотой медали в личных гонках на Олимпиадах тоже не жалеете?

– Я же фаталист! (смеется). Серебряная медаль в масс-старте в Ванкувере тоже классная. Конечно, хотелось бы золота, но, значит, в те моменты я была готова именно на тот уровень. Я завоевала все свои медали честно. Это серебро, как и сочинское в эстафете – с отливом золота. Они выстраданные.

– Первую свою Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити хорошо помните? Что чувствовали?

– Я тогда чувствовала, что должна у всех выиграть.

– Серьезно?

– Конечно, у меня были амбиции. Я знала, что умею стрелять четыре нуля (закрыть все 20 мишеней на четырех огневых рубежах). Думала, что я легко могу стрелять четыре нуля на Олимпиаде и вообще легко могу быть в призах. Это хорошо для спортсмена. В общем, юношеский максимализм.

– Так было на всех Играх?

– Нет, только на первых. Потом я немножко была поскромнее. Все молодые спортсмены даже когда в первый приезжают на Кубок мира, думают, что сейчас порвут всех, а потом как по голове их сильно стукнут (улыбается).

– Вас по голове сильно ударило 37-е место в "индивидуалке"?

– Нет, я быстро все осознала. Тренеры рядом были, которые помогали. Конечно, я расстроилась, что была никакая. Я была в печали на последующих стартах, когда бегали на Кубках России. Потом уже была цель отбираться в сборную команду. Олимпиада-2002 дала мне колоссальный опыт. Хорошо, что я туда отобралась, хорошо, что меня туда взяли. Чем больше таких больших, великих стартов, тем больше плюсов. Особенно для психологии. Олимпийские игры – это прежде всего психология. Кто-то справляется, кто-то нет.

– Понятно, что Ольга Зайцева на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити и 12 лет спустя в Сочи – это разные спортсменки. Какой именно вам видится эта разница?

– В США, хоть я была и не совсем молодой, я себя ощущала перспективной, но запасной спортсменкой. Молодежь всегда ставят на такие спокойные гонки, как индивидуальная. Спасибо тренерам огромное за то, что дали возможность пробежать и проверить свои силы. В 2014-м я уже была зрелым человеком, спортсменкой. При этом я также была амбициозной биатлонисткой, которая была нацелена на завоевание медалей на домашней Олимпиаде. Отношение к делу, как было серьезным, так и осталось. Все эти 12 лет я также работала, готовилась, не халявила.

– Если отбросить спортивную составляющую, как вы себя ощущали на ваших первых Играх?

– Я ходила вокруг с круглыми глазами, с воодушевлением смотрела на наших старших товарищей. Я видела кумиров. В сборной тогда были (Павел) Ростовцев, (Сергей) Чепиков, (Сергей) Рожков, Света Ишмуратова, Альбина Ахатова, Оля Медведцева, Галя Куклева. Они для меня были героями, звездами. Я ощущала себя маленькой девочкой. Швед Пер Олофссон в лыжах… Мы бегали рядом, я и на лыжниц и лыжников смотрела. Я отбежала индивидуальную гонку, мы с Аней Богалий тренировались, а рядом Олофссон. Я на него смотрела и вздыхала. У меня дома даже плакат с его изображением висел.

– Уле Эйнар Бьерндален как-то сказал: "никогда нельзя винить снег". Согласны?

– Никогда нельзя ничего и никого обвинять: ни снег, ни ветер. Нужно всегда разбирать свои ошибки, искать причины неудач в себе, в отношении к делу. Да, лыжи, погода и удача играют большую роль, из этого всего тоже складывается результат. Но в большей степени результат зависит только от тебя.

– У вас никогда не было желания спихнуть неудачу на кого-то?

– Я всегда стараюсь искать причину неудач в себе. Возможно, кто-то и вспомнит, злопыхатель какой-нибудь, что она винила кого-то в своем поражении… Нет, я могу, конечно, дома попыхтеть, что вот это, да это. Но так-то все равно я скажу, что надо было лучше бежать, стрелять и думать.

– Вы выигрывали золото в эстафетах на Олимпиадах в 2006-м и 2010-м. Какая команда была круче?

– Обе были круты! Сложно одну выделить. В принципе команда всегда сплоченная, если ей удается выиграть медаль. В 2006-м основными были Ахатова и Ишмуратова, а мы были молодыми, но на нас тоже была большая ответственность. Нам тогда Валерий Николаевич Польховский строго говорил, что мы для Ахатовой должны сделать отрыв. Установка была четкой. Мы с Богалий были собраны до невозможности. В 2010-м я уже чувствовала себя основной. И там, и там было тяжело. Могу сказать только то, что в 2006-м ответственность не столько давила. А вот в Ванкувере, а затем в Сочи… В 2014-м вообще все вокруг говорили, что мы обязаны побеждать на домашних Играх.

– Когда в сборной России была лучшая атмосфера?

– Всегда.

– Серьезно?

– Да. Всегда было все замечательно.

– Какой из сезонов получился для вас самым сложным?

– После рождения сына было тяжело, особенно физически. Я не хотела возвращаться сразу после родов. Я всегда восхищаюсь и одновременно удивляюсь девочкам, которые почти сразу это делают. Конечно, у каждого свой организм. В этом сезоне, например, (Мари) Дорен-Абер. Мне жалко ее и ребеночка. Я не понимаю, для чего это делается, но каждый решает сам. Я вернулась в спорт фактически только через два года. Первый год я себя просто не могла заставить кататься. Первый раз встала на роллеры в августе (сын родился в марте) и поняла, что не могу, не хочу, но надо было. Потом зимой, когда Саше уже было восемь-девять месяцев, я встала на лыжи. Оксана (Рочева) стояла рядом с коляской, а я каталась. Мне хотелось, чтобы он присутствовал, чтобы был рядом. Вот и брали мы его с собой на трассу… А когда он оставался дома, мне быстрее хотелось к нему вернуться, поэтому тренировки получались неполноценные - немного покатаюсь, и к нему. Вот такой был 2007-й год. Потом, когда пошла в команду - все всё понимали. Спасибо всем тем, кто меня в той ситуации поддержал. Потому что некоторые говорили: "Куда она с ребенком, да зачем она нужна в команде с ребенком"…

– Это сильно давило на вас?

– Мне очень помогала Оксана. Она у меня всегда выступала и выступает щитом, который принимает все удары на себя. Она меня от всего ограждала, а я думала только о биатлоне, спокойно тренировалась. Она помогала справляться со всеми нападками. Это человек, который сыграл большую, основную роль в моей карьере. Она всегда меня поддерживала, и будет поддерживать, мы как одно целое. Мы всегда в одной связке.

– Тяжело было готовиться к стартам, когда сына рядом не было?

– Спасибо огромное тому руководству СБР, которое пошло мне навстречу. Михаилу Дмитриевичу Прохорову, Сергею Валентиновичу Кущенко и всем остальным. Я тогда поставила условие, что сын должен быть со мной и мне пошли навстречу. Мне было очень важно, чтобы Саша был рядом. Я хотела видеть, как он растет. Почти все летние сборы он был со мной. Мне помогала мама, Оксана. Я его оставляла только на соревновательный период. Саша тогда жил в Европе, а я по возможности всегда выезжала между этапами к ним, моталась…

– Эти мотания больше мешали или все-таки помогали?

– Иногда помогало. У Саши день рождения 17 марта, у нас как раз был перерыв между этапами, и я отпросилась у тренеров. Улетела на два дня, вернулась к официальной тренировке, а на следующий день стала второй в Осло. Физически было непросто, но я справлялась.

– Сын – ваша главная отдушина?

– Ой... сын мой… (улыбается). Сын – это сын. Это часть моей жизни, это часть меня. Мне без него никак. Я себя не представляю без него. Я для него все сделаю. В этом году он пошел в школу. Он умный, активный, шустрый, спортсмен, но при этом и учиться ему нравится. Нареканий со стороны учителей пока нет.

– В спорте – по стопам мамы?

– Светлана Вячеславовна (Нестерова) наш первый тренер с ним работает, как и с сыном Оксаны. Когда прошлым летом готовились к Олимпиаде, мы детей тоже брали с собой на сбор, и они под ее руководством тренировались. У них тоже были организованные тренировки.

– Но все-таки мама, наверное, у Саши – самый строгий тренер?

– Да. Я очень многое от него требую, как и от себя. Мне говорят, что надо ласковее, нежнее. Но мама-то у него спортсменка! (улыбается). Поэтому у меня не всегда получается. Я его строю. Пусть он меня за это простит.

– Как тренер вы уже для него – авторитет?

– Пока нет (улыбается). Но без мамы он тоже пока не может. Собирается на тренировку: "Мама. Что мне надевать?". Отвечаю, вот это, это и то. А он мне – "Я не буду это надевать". Ну и зачем он меня тогда спрашивает? (смеется). Вот спроси у тренера, что надевать. Идет, спрашивает и спокойно одевается. А с мамой можно поспорить (смеется).

– Вам бы хотелось, чтобы он стал профессиональным спортсменом?

– Он это решит сам. Можно было бы, но тяжело. Мне бы хотелось, главное, чтобы то, что он выберет в жизни, доставляло ему удовольствие, чтобы он мог себя обеспечить, он ведь мужчина, обеспечить свою будущую семью. Чтобы он нашел себя в жизни.

– Вы говорили, что вам важно было, чтобы сын был рядом. Мама вроде со спортом закончила, а тут вы главный тренер сборной – снова разъезды.

– Надеюсь, ездить придется не так много. Да и ребенок в этом году уже устал, наверное, от меня (смеется). Я с ним всегда, вожу его в школу, что-то постоянно требую.

– У вас есть гонка, которую вы считаете лучшей в карьере?

– Ох, много хороших гонок было… Я сильно горжусь масс-стартом на чемпионате мира в Корее, когда выиграла единственное личное золото. Но я очень быстро забывала даже свои лучшие гонки. Нельзя все время ходить и думать, что ты звезда. У тебя сразу должны появляться новые цели. Все гонки идут с чистого листа. Нельзя себя тешить мыслями, что ты всегда будешь выигрывать.

– Мотивацию где находили?

– В любви к биатлону, к делу всей моей жизни. Плюс у меня характер такой. Я люблю добиваться результата.

– Чего вам больше всего будет не хватать после ухода из биатлона?

– Биатлона (смеется). Разъезды… устала я от разъездов, но долго сидеть на одном месте все равно не смогу. Хотя необходимость собирать вещи меня уже раздражает. Ненавижу. Реально. Вот ездила сейчас в Австрию на сбор, так чуть ли не до самого вылета откладывала сбор сумки. Чего не будет хватать… Соревновательного ритма! Вот сейчас смотрю гонки по телевизору, так мне самой хочется выскочить на трассу и побежать. Куража и побед мне действительно будет не хватать. Будет не хватать этого чувства, когда ты заезжаешь в финишный створ, приносишь себе и людям восторг.

– Вам хотелось поставить красивую точку в карьере? Например, на этапе Кубка мира в Ханты-Мансийске или Гонке чемпионов, если она состоится, конечно.

– Мы обсуждали этот вопрос с руководством. Планируем поставить точку в Ханты-Мансийске. Не знаю, будет это красиво или нет, но бежать я точно не буду. Я хотела бежать. Я бы потренировалась, выступила бы.

– А Гонка чемпионов, если она будет?

– Если она состоится, и меня пригласят в качестве ветерана, естественно я приеду и выступлю с удовольствием. Только я предупреждаю, буду туристом. Больших результатов добиться не смогу (смеется).

– Да ладно вам. Кого бы в пару себе выбрали?

– Ну, я же ветеран, значит кого-нибудь из ветеранов (смеется).

– Может, все-таки Мартена Фуркада?

– Не знаю, кто меня выберет после пристрелки. Как повезет. В прошлом году с Симоном (Фуркадом) бежала. Я бы с Симонкой еще раз с удовольствием пробежалась. А эти великие пусть с великими и быстро бегают! (смеется) Если этот праздник состоится, то с удовольствием пробегу в любом случае.

Иван Тугарин — 03.02.2015