Динара Сафина: «Я выросла на Кубке Кремля»

Трижды финалистка турниров серии Большого шлема, участница московского турнира и экс первая ракетка мира вернулась в родную гавань. Сейчас Динара Сафина работает в оргкомитете турнира «Банк Москвы Кубок Кремля», который смотрела, еще будучи маленькой девочкой. О турнирах прошедших и предстоящих, реалиях профессионального тенниса и новых свершениях — в интервью vtbrussia.ru.

— Динара, что для вас значит турнир «Банк Москвы Кубок Кремля»?

— Для нас, россиянок, турнир особенный: как-никак дома играем. И подтверждение тому — список победителей последних лет. Настя Мыскина, Елена Дементьева, Аня Чакветадзе, Настя Павлюченкова год назад. Мне кажется, мы здесь выкладываемся побольше, чем на турнирах серии Большого шлема! Из наших новеньких рекомендую посмотреть на Маргариту Гаспарян. Надеюсь, кубок останется у нас.

— Исторически наш турнир застолбил себе осенние сроки. Для игроков WTA, хотя и уставших, близится конец сезона, развязка. Не в этом ли еще один секрет его успеха?

— Безусловно. Кто-то для себя по причине усталости уже закончил сезон. Но для тех, кто наверху в рейтинге, он один из ключевых, потому что с победой на турнире «Банк Москвы Кубок Кремля» еще появляется шанс пробиться в итоговый турнир и повлиять на итоговое место в году. Смотря кто какие цели себе ставит.

— О гостеприимстве турнира «Банк Москвы Кубок Кремля» ходят легенды, а теннисисты наверняка впервые для себя открыли радушие России именно здесь.

— Он для многих любимый. Все, кто приезжает, всегда возвращаются. И даже те, кто уже закончил с большим спортом. А для меня он всегда был родным: уже 26-й Кубок, я с трех лет росла вместе с ним. Это мое детство, моя жизнь. Мечтала здесь сыграть.

— Кубок играется на синтетике, плохих отзывов практически не было.

— Однажды в истории было липкое покрытие, но ровно через год ситуация исправилась. Предупреждали, что нельзя играть в новых кроссовках. Сначала надо в них потренироваться. Большее сцепление обуви с кортом могло обернуться травмой.

Чтобы было понятно, это как если вы наступили на краску. А тут ведь бег, скорость. Нога могла встать неправильно, а ваша инерция дать нагрузку на колено. Но сейчас все в порядке, корт схож с теми, что уложены на мировых турнирах в зале.

— После окончания карьеры вы попробовали себя в комментаторской кабине. Это — ваше?

— Первый опыт был на «Евроспорте». Мне это нравится: говорю то, что знаю, что думаю. Обсуждаю события на корте. А если кого не устраивает, я не обижусь: кому-то работа Дмитриевой, Метревели нравится, кому-то — Чакветадзе. На вкус и цвет, как говорится...

— А в такой работе допускаются пристрастия?

— Ну конечно. Кого-то я больше знаю, чья-то игра больше по душе приходится. С большим желанием обсуждаю его действия. Причем теннис более интернационален. Можно родиться в России, а болеть за Рафаэля Надаля, Роджера Федерера или Новака Джоковича. Сейчас все борются с нетерпимостью, расизмом. А теннис уже давно их поборол. Какая разница, кто кого представляет? Миллионы болеют за своих кумиров благодаря их игре. Небольшое исключение — Олимпиада, где важна медальная копилка. Но олимпийская медаль обрела в нашем мире вес сравнительно недавно. С тех пор как за достижения на ней стали давать рейтинговые очки. С Пекина, где я взяла «серебро». Конечно, выиграв турниры Большого шлема, хочется, как Маше Шараповой, выиграть и Олимпиаду. Для себя и для страны.

— Динара, как вы относитесь к разговорам о перегруженности женского календаря? Что делать?

— Это актуально для первой десятки игроков. Кроме четырех Больших шлемов прибавим сюда еще 4–5 обязательных. Если не стоит цель бороться за звание первой ракетки мира, можно играть 17 турниров в год. Это уже неделя через две. В принципе, ты сам себе хозяин.

— Вы сами себе хозяева. Найдется ли человек, который вовремя скажет вам «стоп»? Ведь в погоне за очками, призовыми можно себя загнать...

— Да. И думаешь: если я выиграю это, стану четвертой, а если еще и это — третьей. И так до бесконечности. Мой пример: цель стояла закончить год первой, и тут я травмировала спину. Уперлась рогом и сказала, что буду бороться. А через полгода закончила с теннисом. Да, это была моя ошибка. Привыкаешь, что болит, и думаешь, что хуже не станет. А потом — неутешительные слова от врача. Для меня и подобных мне упрямых в жизни нужен непререкаемый авторитет. Когда раньше мой брат Марат мне что-то важное говорил, я делала ухмылочку, а потом очень быстро понимала, что он имел в виду. Вот она, разница между мужчиной и женщиной! Говорим на разных языках, а выясняется — об одном и том же.

— В ваших отношениях с братом, Маратом Сафиным, с тех пор как вы ушли из профессионалов, что изменилось?

— Когда играли, почти никогда не виделись. Только на турнирах Большого шлема, четыре раза в году. У каждого свой график и свои места дислокации. Я не могла подстроиться под его режим: он на ужин в девять, а я — в семь. Только когда прилетали, один вечер уделяли друг другу. Сейчас по-другому. Стали намного ближе, видимся или перезваниваемся. Я даже больше советов теперь спрашиваю. Просто человека ближе для меня нет, ведь он прошел тот же жизненный путь. И еще он умеет хранить тайны. И по-братски может помочь. Он здесь, в Москве, постоянно в работе.

— Насколько на ваших глазах теннис эволюционировал?

— Он быстрее стал. Я считаю, что сейчас женский переживает спад. Мы это обсуждаем часто: 10 лет назад игра была интересней и разнообразней физически и технически. Для каждой победы нужно было предъявить свой талант. Сейчас он более прямолинеен. Не вижу новых открытий. Но это не повод для паники: должен появиться локомотив. Когда появилась Мартина Хингис, все стали думать, как ее обыграть. Либо перебегать, либо придумать что-то новое. До этого Селеш или Граф. Сейчас Серена Уильямс, но ей никто не пытается ничего противопоставить. Только двое — Вика Азаренко и Маша Шарапова. Они сами стали разнообразнее. Жаль, Вику преследуют травмы. Симона Халеп? Я пока не вижу ее столь же сильной...

— Динара, какие сферы деятельности вы бы хотели еще попробовать?

— Сейчас я здесь, среди организаторов Кубка Кремля. Хотела бы вести передачу на ТВ. Спортивную или близко к этому. Немножко поменять акценты аудитории: все знают третьесортных актеров, но не знают имен олимпийских чемпионов, которые страну поднимали. Нужно, чтобы молодежь шла в спорт. Я знаю, что у тенниса хорошая аудитория, но не каждый, кому вставать по будильнику в 6 утра, готов пожертвовать сном и смотреть в прямом эфире Открытый чемпионат Австралии или США.

— Россия — спортивная страна?

— В последнее время я вижу позитивные перемены. Хотя для многих тот же фитнес-клуб — это та же тусовка и поход для самоуспокоения: я покачалась — теперь заслужила десертик! (Смеется.) Сама люблю рано приходить: все, кто утром в зале есть, тренируются взаправду.

— С чем связать спад в теннисе, особенно в мужском?

— Раньше все политики играли. Все идут за лидером страны. Сейчас теннис не то чтобы в забвении, но хотелось бы для него больше внимания. Слишком много футболу отдают. Надеюсь, Валентина Матвиенко даст пример своей игрой в теннис. Так сложилось, но у нас все-таки есть молодежь. Но ей надо помочь.

— Динара, вам снится игра в теннис? Хочется что-то переиграть?

— Никогда не снится. И даже когда играла, такое случалось редко. Я надеялась вернуться, но не получилось. Знаете, когда реальная жизнь протекает почти все время на корте, сны уже о другом. А насчет переиграть... Наверное, не стала бы. И так сделала все, что было в моих силах. Поверьте, говорю это без грусти: если бы обстояло иначе, сейчас перечисляла бы вам матчи, которые хотела бы пережить заново.

— Что бы вы пожелали участникам и болельщикам XXVI турнира, титульным спонсором которого выступает Банк Москвы, дочерняя компания банка ВТБ?

— Игрокам показать свой лучший теннис. Я надеюсь, что кубок останется в нашей стране. Зрителям — чтобы приходили и поддерживали. Это для нас очень важно, и мы это очень ощущаем. Болельщики могут сделать очень много. Даже не представляете, сколько невероятных побед одержано благодаря тем, кто на трибунах!